• Главная
•  > 
• Пресса

МЭТ уцелел, потому что смеялся, или «Сорок лет - не сорок дней»

Когда люди обладают живыми сердцами и умом, умеют смеяться над собой и тем, что есть в мире злого, серого, пошлого, когда не боятся говорить об этом вслух — им не страшна старость. Любая тьма отступает, потому что птицы одного оперения имеют свойство собираться в одну стаю, а это — огромная сила. Божий дар — уметь дарить радость другим, оставаться детьми, вовлекая в чудесную воронку творчества, радости и мысли новые души — искренние, смелые, бескорыстные... В минувший понедельник в ДК профсоюзов прошел юбилейный вечер Молодежного эстрадного театра. На сцену выходили и поседевшие родоначальники МЭТа, и те, кто только начинает пробовать свои силы в эстрадном жанре. Для кого-то театр определил судьбу, подарив большую известность и надежный кусок хлеба, но для каждого, в то или иное время соприкоснувшегося с этим явлением, МЭТ — неотъемлемая часть жизни, огромная любовь.

Давайте попытаемся заглянуть за пыльные кулисы времени, вернувшись на сорок лет назад. Тогда станет понятно, почему 16 апреля в зале ДК профсоюзов собралось столько людей с хорошими глазами, почему было столько аплодисментов, смеха и слез.

«ХУЛИГАНУ НЕ МЕСТО НА УЛИЦЕ, ЕГО МЕСТО НА СЦЕНЕ»

Итак, 1961 год. В воздухе витает аромат свободы и кукурузы. Страна вступила в заключительный этап хрущевской оттепели. Разрешили говорить не только полушепотом на узких кухнях. На обочине партийной магистрали с ее лозунгами и маршами возникало все больше островков человеческого откровения. Конечно, в столице и крупных городах возможности для «хулиганства» были иные, да и интеллектуальная база весомее. Смоленск же оставался глухой дырой, хотя появилось немало талантливых, пытливых молодых людей, желавших найти себе применение не только в студенческих аудиториях и на родных предприятиях. Хотелось чего-то неофициального, нового, интересного. Идея, пока бесформенная, витала около и не давала покоя. Нужен был лидер — человек, который бы смог объединить вокруг себя все лучшее, мыслящее, прогрессивное. И такой появился.

«ТЕАТРУ ОТДАЛ ДУШУ, СИЛЫ ОДИН ПРИЕЗЖИЙ ИНЖЕНЕР»

Выпускник Ленинградского кораблестроительного института Виктор Задорожный приехал в незнакомый для него Смоленск в марте 1961-го. Уже имея опыт выступлений на сценах северной столицы и Москвы, вчерашний студент впал в тихий ужас от кондовости народной самодеятельности на заводе средств автоматики (ныне — «Аналитприбор»), куда пришел работать. Песни, пляски... Но разве этого хотели ребята, готовые все свое свободное время посвятить искусству с необычным для того времени названием «эстрада»? Идеи Виктора Ивановича пошли на ура. Первые, самые невинные выступления казались настоящим андеграундом.

«Могучей кучке» нужна была сцена. После некоторых поисков начинающие мэтовцы пригрелись под крылом Веры Семеновны Троицкой, директора Дома учителя. С именем этой женщины связана практически вся жизнь МЭТа. Она приютила, опекала, защищала, а когда, уже в 1983-м, театр «попал» в опалу, Вера Семеновна, образно говоря, «вышла вместе со всеми». Но это случилось много позже. А в те годы — триумф, очереди за билетами.

С начала создания МЭТ не изменял выбранному жанру. Это были эстрадные обозрения, сложенные из песен, миниатюр, монологов. Что-то Задорожный вспоминал из увиденного и услышанного в Москве и Питере, что-то «раскапывали» и придумывали общими силами. Вскоре впервые в городе появился эстрадный ансамбль. Владимир Вороной, Геннадий Антонюшенков, Виктор Диваков... А какие солисты театра! Тофик Нейматов, Аскар Бухаридзаде, легендарный Александр Василюк по прозвищу «Дядя Вася», один вид которого вызывал улыбки: худощавый, высокий, с колоритными усами. Леонида Одерия называли «Чувачок». Художник, певец и автор многих стихов Григорий Махров тоже навсегда останется в ненаписанной летописи МЭТа. Это люди из первого состава театра. Сколько потом прилетало уникальных «бабочек» на этот огонь — не перечесть. Каждый человек — личность. В общем, понеслось-поехало. Но, как бы там ни было, театр оставался на обочине, за большой и главной дорогой. Так что фамилия «Задорожный» имеет своеобразный подтекст.

Конечно, приходилось и прогибаться перед госпожой Цензурой, не без этого. Даже из Мухи-Цокотухи в итоге мог получиться образ достойнейшей представительницы социалистического общества — в понимании тех, кто «резал» тексты. Тем не менее в середине 60-х на смоленскую землю была брошена настоящая «бомба» — спектакль «Снежный ком», где поднимались социальные и политические проблемы, имелось немало намеков. Партийное начальство напряглось («Крамола!»), и мэтовцы попали в списки неблагонадежных. Самое смешное, что 60-е «стерпели» эту постановку, а 80-е, андроповские, годы «не смогли». Восстановленный спектакль тихо прикрыли. Марк Розовский, увидев год спустя афишу этого спектакля, сказал, что в Москве за такое уже сажают. В 1983-м перед МЭТом просто закрыли двери всех учреждений культуры, как и перед клубом авторской песни «Диво», театральной студией «Рампа» и многими другими неординарными коллективами.

Вскоре МЭТ перешел на полуподпольное существование, превратившись, по сути, в клуб для общения близких по духу людей.

«А ПОМНИШЬ, КАК ЭТО БЫЛО?»

За несколько дней до юбилейного концерта мне посчастливилось встретиться сразу с двумя МЭТрами — Виктором Задорожным и Валерием Москалевым. Виктор Иванович нынче директор одной смоленской фирмы, Валерий Александрович завоевал московские сцены, а недавно получил звание «заслуженный». Шоумен, он заряжает своим словом концерты эстрадных «звезд», объездил полмира, его узнают на столичных улицах, после концертов просят дать автограф, а экзальтированные дамы сходят по нему с ума. Одно время дороги Задорожного и Москалева разошлись, но сейчас, сидя, к примеру, в маленьком смоленском ресторанчике, они стараются об этом не вспоминать. Хотя иногда прорывает. Но не это главное. Покуда официанты с недоумением глядели, как двое приличных немолодых господ манипулируют салатами и горячими блюдами, перекидывая кусочки друг другу в тарелки («У тебя меньше» — «Нет, у тебя» — «Вот теперь поровну!»), я с тихой радостью осознавала, что два этих человека, несмотря на свои седины, остались детьми, а это дорогого стоит.

Задорожный: А помнишь, Валера, ты тогда работал в «Рабочем пути». Блат все-таки! Нас старались замолчать, а ты упоминал в своих статьях. Что-то вроде этого: «Готовится к выпуску спектакль «Партия — наш рулевой»...

Москалев: Или: «Хвала рукам, что пахнут хлебом». Это уже мои примочки... Да, работали мы на энтузиазме, все репетиции были не столько репетициями, сколько разговорами о жизни. Спорили до хрипоты, сочиняли стихи, влюблялись... МЭТ стал одной большой дружной семьей. Проходных людей у нас не было.

Задорожный: Даже если они появлялись, тут же сами и отсеивались... Помнишь, именно МЭТ стал зачинателем и первых в Смоленске «голубых огоньков», и первых Дней смеха, и первых КВН. Как команды схлестывались! А первый музыкальный клуб «Ритмы понедельника»?

Москалев: Огромный интерес у публики. Это можно сравнить с появлением театра «Современник» в Москве — тот же эффект. МЭТ стал своеобразным знаменем смоленской интеллигенции. Кстати, и комсомол нас очень хорошо эксплуатировал на своих мероприятиях. Плюс деликатное давление.

Задорожный: Оно всегда было, но везло с «крышей». В ДК профсоюзов мы работали у Феликса Абрамовича Шухмахера, многим обязаны этому генератору идей. Потом он стал директором драмтеатра, его сменила наша любимая и уже хорошо знакомая Троицкая. Так бы все и шло, но перед нами начали закрывать двери. Договариваемся о выступлении на трикотажной фабрике, а за день нам говорят: «Извините, у нас ремонт».

Москалев: Тогда мы написали письмо в «Советскую Россию». Откликнулся собкор по Смоленской области Иван Пырх, написал статью, потом — еще одну. Большой был резонанс.

Задорожный: Валера, а в каком это году ты в МЭТ пришел?

Москалев: Десятиклассником, в 1965-м, случайно попал на концерт и «заболел» на всю жизнь. По уши закомплексованным пришел к тебе, и ты скрепя сердце, понимая мою бездарность, все-таки принял меня в коллектив. Роль Зайчика — мой дебют. После этого ты меня еще на несколько лет отстранил от выступлений.

Задорожный: Ты, Валера, сам себя сделал. Я не режиссер, не педагог. Мне повезло, что пришли ребята, которые любили это дело, работали над собой, искали, старались.

Москалев: Принципиально не согласен — именно ты помог. А когда же у нас раскол произошел?

Задорожный: Где-то в 1987-м. Уже с 1983-го собирались в подворотнях, на лавках, на квартирах. Репетировали в физинституте...

Москалев: Тогда у меня появились амбиции, я учился в Питере, бегал к Райкину, привозил оттуда репертуар. Хотелось большего профессионализма. И получилось так, что мы стали двумя лидерами, а двум медведям в одной берлоге тесно. Вот и раскол, обиды, непонимание. Небольшая часть актеров перешла на мою сторону. Помимо МЭТа, возник театр «Мини-макси».

Задорожный: Для меня было важнее сохранить коллектив. А у тебя не было желания заниматься с теми, кто мало что умел. У тебя — амбиции, у меня — отсутствие смелости, чтобы сказать человеку, что он бездарен. Да если бы я тебе тридцать лет назад такое сказал, вряд ли мы сидели б сейчас за одним столиком!..

***

ОТ АВТОРА. Очень скоро после раскола «бездарь» Москалев начал получать золотые медали и ездить с известными артистами на престижные концерты. А в это время близкие Задорожного и в шутку, и всерьез волновались: «Семья убедительно просит оказать помощь в розыске отца и кормильца, ушедшего на репетицию МЭТа в октябре прошлого года в сером костюме». И сейчас никто не сомневается, что Виктор Иванович действительно отдал театру душу и силы, сумел его сохранить.

P.S.

За минувшие сорок лет столько всего перелопатилось в стране! Хрущев, Брежнев, Андропов и далее по списку... А МЭТ остался. На сцену ДК профсоюзов выходили те, кто «родом» из этого театра: «аншлаговец» Николай Лукинский, клоун Цирка на Цветном бульваре Василий Делявский, автор-пародист Владимир Шантырь, конечно же, Москалев и Задорожный, музыканты из ансамбля «Кантрибандисты», многие другие — список этих имен может занять половину газетной полосы. А после официальной части друзья МЭТа до глубокой ночи засиделись в Центре культуры и досуга, где проходило «второе отделение концерта». Пели, танцевали, общались. И если в те часы над этим зданием пролетал какой-нибудь инопланетный корабль, наблюдательные пришельцы могли сделать вывод, что земляне — очень хорошие, миролюбивые, добрые и веселые существа.

О.СОЙКО.

Фото С.ГУБАНОВА.